Джонатан свифт личная жизнь. Чтобы помнили

2.032 Джонатан Свифт

(1667-1745 гг.)

Как-то Свифта подселили в гостинице (за неимением свободных мест) к фермеру. Фермер стал заливать о своих успехах, а Свифт посетовал, что ему хвастать особо нечем, так как за время суда удалось вздернуть только шестерых. Оторопевший фермер поинтересовался, кто он такой. «Да палач, - ответил Свифт. - Вот еду в Тайберн вздернуть с десяток джентльменов с большой дороги». Фермер тут же унес ноги из гостиницы. История вполне в духе писателя, склонного к одиночеству и всякого рода мистификациям.

Джонатан Свифт родился в 1667 г. в Дублине, столице Ирландии, в небогатой семье англичан. Его отец умер до рождения сына, а мать оставила ребенка на попечение дяди-адвоката и уехала в Англию. «В людях» мальчик нахлебался попреков и унижений, но получил прекрасное образование - в школе, а затем в дублинском Тринити-колледже, где был удостоен степени бакалавра искусств. Его строптивый характер не раз был причиной ссор с преподавателями.

В 1688 г. Свифт уехал в Англию и стал литературным секретарем у давнего знакомого семьи отставного дипломата Уильяма Темпла, помогая ему в написании мемуаров. Попутно он сочинял стихи и обучал Эстер Джонсон, падчерицу патрона. К Темплу часто наведывались его именитые друзья из Лондона. Все было бы прекрасно, когда б Джонатан не тяготился ролью слуги. Гордец покинул Темпла и его богатую библиотеку.

В Оксфорде Свифт защитил магистерскую диссертацию и стал священником в ирландском поселке, но уже через несколько месяцев вернулся к Темплу и оставался с ним вплоть до кончины патрона в 1699 г.

В Англии в это время резко обострилась борьба между тори и вигами, сторонниками и противниками короля, партиями мира и войны. Их распри Свифт сравнивал с кошачьими концертами на крышах, хотя поддержал вигов и анонимно выпустил против тори несколько памфлетов, имевших невероятный успех. Тогда же Свифт стал доктором богословия.

В эти годы окончательно сложилось его мировоззрение мизантропа, не признающего ни нравственного, ни научного прогресса человечества. Особо «нежен» писатель был к ученым и астрологам. В Лондоне большим спросом пользовался календарь астролога Партриджа. Свифт под именем Исаака Бикерстафа выпустил «Предсказания на 1708 год», в которых указал и день смерти самого Партриджа. Когда назначенный день прошел, Свифт выпустил «Отчет о смерти мистера Партриджа». Астролог сбился с ног, скупая отчет о своей кончине. А дома ему пришлось отбиваться от гробовщиков и пономарей, книгопродавцы же вычеркнули его имя из своих списков. Бедняга потратил много сил, убеждая всех, что он жив. Зато за тысячу миль от Лондона, в Лиссабоне предсказания Бикерстафа сбылись, и инквизиция сожгла брошюру, обвинив автора в связи с нечистой силой.

В 1704 г. Свифт анонимно опубликовал антирелигиозную «Сказку бочки», в которой предлагал светлым умам Бедлама (Дома для умалишенных) занять ответственные государственные, церковные и военные посты. «Сказка» стала книгой года и выдержала три издания, после чего автор открыл свое имя и тут же был признан всеми светлыми умами столицы «своим». Но очень скоро Свифт уехал в Ирландию и принял там приход в деревне Ларакор.

В годы войны за испанское наследство (1701-1714 гг.) главнокомандующий английской армии герцог Мальборо и другие высокопоставленные виги нажили на военных поставках огромные состояния. Узнав об этом, Свифт разорвал отношения с высокопоставленными жуликами и обрушил на них все свое негодование.

В 1710 г. к власти пришли тори во главе с Генри Сент-Джоном (Болингброком), и Свифт стал главным советником их правительства. Писателю предоставили еженедельник, где в течение нескольких лет он публиковал свои памфлеты. Вскоре, в немалой степени благодаря Свифту, с Францией был заключен мирный договор.

В 1713 г. писателя назначили деканом собора св. Патрика в Дублине, хотя Свифт рассчитывал на епископство либо на место настоятеля большого прихода в Англии.

После кончины королевы Анны и возвращения вигов к власти Свифт окончательно «съехал» в Ирландию и шесть лет провел в уединении, ведя переписку и встречаясь лишь с двумя женщинами, носившими одно имя - Эстер. Джонатана связывали чувства, давно вышедшие за границы привязанности воспитателя к воспитаннице, не только с Эстер Джонсон, но и новые - с Эстер Ваномри. Почти ежедневно он писал письма обеим Эстер, обращаясь к Джонсон как к Стелле, а к Ваномри как к Ванессе.

Когда Лондон законодательно утвердил привилегии английским товарам, Свифт яростно включился в борьбу за автономию Ирландии. В 1724 г. он анонимно издал большим тиражом семь «Писем суконщика», призывающих к бойкоту английских товаров и неполновесной разменной монеты, отчеканенной специально для Ирландии, а также к всеобщему восстанию против английского владычества.

Резонанс от «Писем» был настолько силен, что Лондон посулил большое вознаграждение за выдачу автора. Никто не выдал Свифта. Когда премьер-министр предложил арестовать «подстрекателя», наместник затребовал для этого десять тысяч солдат.

Англия пошла на экономические уступки, а Свифт стал национальным символом свободы. Улицы Дублина украсили его портреты, встречные приветствовали его как родного. Авторитет писателя был непререкаем. Как-то на площади перед собором собралась шумная толпа наблюдать солнечное затмение. Свифт в раздражении бросил, что отменяет затмение. Толпа затихла и почтительно разошлась.

Вскоре всех граждан поверг в шок памфлет «Скромное предложение», в котором Свифт для устранения нищеты и голода в Ирландии предложил бедным ирландцам продавать своих детей в пищу аристократам.

В 1726-1727 гг. вышли «Путешествия Гулливера» (некоторые критики называют его романом о государстве), разделившие все человечество, состоящее из одних только йэху, на лилипутов и великанов. Современники восприняли события романа как имевшие место на самом деле, разве только в слегка иных пропорциях лилипутов и великанов.

После ранней смерти Ванессы и Стеллы Свифт опубликовал автобиографическую поэму, в которой пролил свет на свои сердечные привязанности: «Он увлекался в передышке, любовь ценил, но понаслышке».

Популярность писателя продолжала расти: Свифту присвоили звание почётного гражданина Дублина, вышли два собрания его сочинений.

Язвительность и мрачность в Свифте сочетались с его добрым отношением к друзьям и многим случайным людям. Всю жизнь его раздирали противоречия, порожденные характером писателя и обстоятельствами. Его могучий ум не мог вырваться из паутины, сплетенной социумом. Он постоянно искал равновесия в политических пристрастиях, социальных, сердечных, и нигде не находил его. Вполне вероятно, что именно это и привело его, в конце концов, к тяжелейшему психическому заболеванию.

Как-то уже в зрелые года, во время прогулки, Свифт, указывая спутнику на вершину засыхающего вяза, произнес: «Так же вот и я начну умирать - с головы». Так оно и вышло. Ад его жизни завершился помешательством и инсультом, после которого писателя признали недееспособным. В последние годы жизни Свифт, находясь в состоянии безвыходного отчаяния, выпустил несколько жестоких, полных цинизма сатир.

19 октября 1745 г. Свифта не стало. Его похоронили в центральном нефе дублинского собора Кристчарч (Собор Христа), где он был настоятелем с 1713 по 1745 г., рядом с могилой Эстер Джонсон. Сам себе он сочинил эпитафию: «Здесь покоится тело Джонатана Свифта, декана этого собора, и суровое негодование уже не раздирает его сердце. Ступай, путник, и подражай, если можешь, тому, кто мужественно боролся за дело свободы».

Свое состояние Свифт завещал дому умалишенных, который сегодня является старейшей в Ирландии психиатрической клиникой.

Письма Свифта к Эстер Джонсон составили «Дневник для Стеллы», изданный посмертно.

«Путешествия Гулливера» оказали влияние на многих писателей в мире, от Вольтера до М.Е. Салтыкова-Щедрина.

В России первый перевод «Путешествий Гулливера» с французского языка был осуществлен Ерофеем Коржавиным. Переводили Свифта также П. Кончаловский, В. Яковенко, М. Никольский, А. Франковский и др.

P.S. С чувством благодарности иллюстрирую этот очерк о Свифте прекрасным стихотворным переложением:
Нина Самогова (https://www.stihi.ru/avtor/timoscha1)

Джонатан Свифт
(1667 – 1745)

Однажды написал он «Сказку бочки»,
Религию по кочкам протащил,
И в критиканстве том дошёл до точки,
Когда Бедлам с правительством сравнил.

В собор Святого Патрика деканом,
Отправлен за крамолу в Дублин был.
От этого покладистей не стал он,
И Лондону, по-прежнему, дерзил.

Он призывал к восстанию ирландцев,
Памфлеты сочинял, любил, страдал,
Поддерживал как мог своих повстанцев,
Но «Гулливера» всё-таки создал.

Его язвительность, сарказм и мрачность
Спокойно уживались с добротой,
Но не было гармонии в пристрастиях,
Что стало вечной болью головной.

И эта боль свела его в могилу,
В конце концов сошёл с ума декан,
А перед смертью он оставил миру
Ту эпитафию, что сам писал.
«Здесь покоится тело Джонатана Свифта, декана этого собора, и суровое негодование уже не раздирает его сердце. Ступай, путник, и подражай, если можешь, тому, кто мужественно боролся за дело свободы».

Биографический очерк В. И. Яковенко

С портретом Свифта, гравированным в Лейпциге Геданом

Обычные суждения о Свифте. – Портрет Свифта. – Пылкость и рассудительность. – Надгробная надпись на его могиле. – Saeva indignatio и virilis libertas как основные черты его характера, деятельности, произведений .

Кто не читал, по крайней мере в дни детства и юности, «Путешествий Гулливера» и не сохранил о них воспоминаний как о крайне забавной и увеселительной книге, а об авторе ее, Джонатане Свифте, как об остроумном рассказчике? Знаем мы еще, хотя крайне смутно и неопределенно, что Джонатан Свифт был превеликий мизантроп, человеконенавистник, что он загубил жизнь двух женщин, что он отличался непостоянством в своих политических убеждениях и переходил на сторону тех, кто в данный момент стоял у власти, и так далее. Действительно, вокруг личности Джонатана Свифта накопилась такая масса всяческих вероятных и невероятных рассказов, эпизодов, историй, что английские биографы до сих пор, то есть спустя почти полтораста лет после смерти его, принуждены входить в детальное рассмотрение и опровержение разных сомнительного сорта выводов, на которые так падка всякая ограниченность по отношению к истинному величию. Речь идет, собственно, не столько о самих фактах, сколько о том или ином освещении и сопоставлении их. Если и в Англии, на родине, жизнь гениального сатирика, его характер, внутренние мотивы его деятельности получают разное толкование и освещение, то мы ограничиваемся или полным неведением, или кое-какими обрывками и принимаем с легкой верой всякие рассказы о бессердечности, измене и так далее. В предлагаемой биографии, конечно, не место входить в рассмотрение и оценку различных аргументов, приводимых в пользу того или другого мнения. Оставляя все это в стороне, я обрисую жизнь, характер и деятельность Джонатана Свифта, как они представляются на основании позднейших английских работ, заслуживающих наибольшего доверия. Напомню только, что если великий человек, – будь то вдохновенный поэт, или творец новых идей, или беспощадный критик отжившего и борец за лучшее будущее, – не лишен многих людских слабостей и недостатков, то не ради этих последних мы изучаем жизнь его. Все они теряются в безбрежном море мыслей и дел, порождаемых на благо человечества истинным гением. А что «золотая середина» со своим пошлым мерилом умеренности и аккуратности не может успокоиться, не измерив в точности все эти слабости и недостатки, – так ведь иначе и быть не может: ей не под стать безбрежное море, и она находит больше поучительного для себя в грязной луже.

Всмотритесь в портрет Свифта в пору его полного развития сил. Необычайная энергия светится в каждой черте его правильного, красивого лица, энергия нервная, пронизывающая, не знающая ни минуты покоя. Изгиб губ, кривизна линий, очерчивающих подбородок и ноздри, проведены резко, точно высечены из мрамора; проницательные голубые глаза, высматривающие из-под густых бровей, производили в особенности сильное впечатление на современников: выражение их менялось как бы по произволу и становилось то насмешливым и мягким, как лазурь небесная, то презрительным, негодующим, мрачным, как туча. Приподнятые кверху углы рта – признак тонкого юмора, живого остроумия; но во всем лице нет и следа спокойствия, столь свойственного вдохновенным поэтам. Все это говорит о могучих страстях и чувствах, двигавших Свифтом, но о страстях сдержанных, укрощенных силою разума и обреченных поэтому искать для себя выхода в безустанной умственной работе и в безостановочном водовороте умственной борьбы.

Среди англичан чаще, чем среди других народов, встречаются подобные характеры: беспредельная горячность, пылкость чувства, обуздываемая и сдерживаемая не менее могучим разумом. Поэтому-то произведения таких представителей англосаксонской расы, как Свифт, Джонсон, Карлейль, носят своеобразный, исключительно им присущий характер, а когда знакомишься с жизнью этих людей, то невольно, несмотря на все несимпатичное, часто грубо эгоистичное, с чем встречаешься здесь, преклоняешься перед их энергией и убеждаешься воочию, что имеешь дело с истинными титанами человеческого рода.

На надгробной плите, под которой покоится прах Свифта, вырезана, согласно его собственному желанию, следующая знаменательная надпись: «Hic depositum est corpus Jon. Swift… ubi saeva indignatio ulterius cozlacerare nequit. Abi viator et imitare, si poteris strenuum pro virili libertatis vindicem». Что означает: «Здесь покоится тело Джоната Свифта… где жестокое негодование не может уже более терзать сердца. Иди, путник, и, если можешь, подражай ревностному поборнику за дело мужественной свободы». Даже могила не могла укротить Свифта, и он пожелал, чтобы из мрака ее, как вечное напоминание потомству, слышалась его неумирающая saeva indignatio (жестокое негодование) по поводу того, что в мире, покинутом им теперь навеки, нет virilis libertas (мужественной свободы). Этими двумя словами – негодование и свобода – Свифт сам определяет две главные точки, вокруг которых вращалась вся его жизнь и вся его деятельность. В сущности, это даже не две разные точки, так как при наличии известных условий они составляют один нераздельный фокус. Там, где нет свободы, там люди – сильные и слишком великие для того, чтобы склонить свою голову наравне с массой под ярмо рабства, – испытывают и могут испытывать одно только чувство всепоглощающего негодования. И наоборот, когда негодование вырывается бурным потоком, несмотря на все преграды, то это значит, что достоинство человека попрано и свобода его нарушена…

Да, Свифт представляет собою единственное в своем роде во всей западноевропейской литературе воплощение «saeva indignatio». Как это ни странно на первый взгляд, но жестокое, свирепое негодование Свифта шло рука об руку в его характере с пылкой чувствительностью; эти два основные течения, взаимно сталкиваясь, породили все то таинственное и непонятное в его жизни, что вызывало и всегда будет вызывать особый интерес к личности гениального сатирика и памфлетиста. Люди более мелкого калибра прибегают к разного рода компромиссам и так или иначе устраивают мир между своею чувствительностью и своим негодованием. Но Свифт был совершенно неспособен на подобного сорта сделки, и saeva indignatio прошла, можно сказать, опустошительным вихрем в его жизни, сокрушая и уничтожая все на своем пути. Она опустошила его личную жизнь, разбила его политическую карьеру, беспощадно осмеяла политические дела и общественную жизнь горячо любимой им Англии, посягнула на само человечество и дерзко пыталась ниспровергнуть его с пьедестала. Когда, казалось, уже все было разметано и разбросано, тогда она поразила сам организм, служивший ей воплощением, и повергла его в мучительную и бесконечно длившуюся агонию. Та же двойственность его личного характера отразилась и на общем тоне его произведений: под насмешливым юмором, веселым смехом, спокойной, иногда, кажется, убийственно холодной сатирой таится самая пылкая страстность, – и чем холоднее становятся его рассуждения, тем сильнее дает о себе знать сдержанная, но благодаря этому лишь удесятерившаяся страсть.

Идея свободы, одушевлявшая Свифта, определяет и главное содержание его произведений, получивших мировую известность и утвердивших за своим творцом всеобщее признание гения; это – беспощадное преследование лицемерия и насилия во всяких его видах и образах, лицемерия в самом широком смысле слова, которое ютится как в сердце отдельного человека, так и в массе общественных учреждений и общественных дел. Свифт принялся за очистку авгиевых конюшен и, чем он глубже погружался в эту работу, тем отвратительнее ему представлялось все это человечество, утратившее свою первобытную простоту и правдивость и обросшее непроницаемым слоем лжи, грязи и мерзости. Таким образом возникла мизантропия Свифта, и он воплотил человечество в презренном образе йеху.

Джонатан Свифт (англ. Jonathan Swift, 1667─1745) - известный английский и ирландский писатель, философ, публицист, общественный деятель. Своим современникам запомнился как автор острых памфлетов, изобличающих пороки общества и стоящих на страже народных интересов.

Свифта всегда отличала глубокая ирония, помноженная на точное, выверенное слово и острую сатиру. Широкой публике писатель известен как автор «Путешествий Гулливера». Несмотря на то что многие свои произведения он публиковал под псевдонимом, его стиль был всегда хорошо узнаваем.

Детство и юность

Джонатан Свифт родился 30 ноября 1667 года в современной столице Ирландии городе Дублине. Его дед был ярым роялистом, поддерживавшим режим Карла I. Однако после начавшейся буржуазной революции, свержения короля и установления протектората Кромвеля для него настали тяжелые времена. Все нажитое имущество было конфисковано новыми властями. Это вынудило его сына, будущего отца писателя, отправиться на поиски лучшей доли в Ирландию. Здесь он трудился судейским чиновником и скончался за полгода до рождения Джонатана, которого и назвали в его честь.

После его появления на свет мать возвратилась в Англию, оставив мальчика на попечении дяди. Это не помешало Свифту получить хорошее образование в престижном Тринити-колледже Дублинского университета. Вопреки необходимости он скептически относился к трудам средневековых схоластов и теологов и учился, по собственным словам, довольно небрежно. Именно в это время у него зародилось глубочайшее стремление к независимости, которая повлияла на многие поступки. Все это не помешало получить неплохую рекомендацию, в которой были отмечены успехи Джонатана во французском, греческом и латыни, а также названа способность недурно излагать мысли.

В усадьбе Темпла

Покинув стены Альма-матер в 1688 году, Джонатан направился в Англию, где по вверенной ему рекомендации устроился литературным секретарем к бывшему влиятельному дипломату У. Темплу. После ухода с государственной службы он занялся свободным философским творчеством в своем поместье Мур Парк. Уильям приютил небогатого и талантливого юношу, со временем сделав его своим доверенным лицом.

В поместье время от времени приезжали его друзья, с которыми провел немало времени за разговорами литературный советник Темпла. Однако со временем Свифта стала тяготить эта камерная обстановка, несмотря на шикарную библиотеку, собранную хозяином виллы. Джонатан решил поискать счастья в Ирландии, однако быстро понял, что от добра добра не ищут и возвратился в Мур Парк.

Именно здесь будут написаны его первые произведения «Ода Вильяму Сэнкрофту» и «Ода Конгриву», в которых в сатирической форме изобличались пороки общества. Свифт проживет в поместье Темпла до самой его кончины, случившейся в 1699 году, хотя за 7 лет до этого он защитил магистерскую диссертацию и мог служить в церкви. После смерти сэра Уильяма Джонатан написал: «С ним умерло все, что было хорошего и доброго среди людей» .

Новая жизнь

Оставшись без покровителя, начинающий писатель становится помощником викария в небольшой ирландской деревушке Ларакор. Но это было временным пристанищем, ведь все жизненные ожидания Джонатан связывал с политикой, с которой его познакомил Темпл, а также литературой. Еще во время жизни в Мур Парк Свифт проявил себя как мастер полемики, способный своим точным словом свалить оппонента наповал, добив его хлесткой иронией.

По своим политическим пристрастиям он тяготел к консерваторам, но не терпел демагогии ни с чьей стороны. Свифт точно подметил, что во времена классической Греции таким образом была загублена свобода, и эти мысли нашли отражение в трактате «Рассуждение о раздоре и разногласиях между знатью и общинами в Афинах и Риме». Эта работа вскрыла пороки английской демократии и позволила вигам победить на парламентских выборах. Его стали называть «золотым пером» этой партии, что позволило решиться на публикацию «Сказки бочки». Название произведения на русский манер могло трактоваться как «молоть забавную чепуху».

Эта книга в присущей автору манере вскрывает множество людских пороков: глупые споры, алчность критиков, бесталанность литературных трудов. В качестве выхода из положения он предложил поискать светлые головы в Бедламе, где находились умалишенные. Отдельно аноним (Свифт поначалу не обозначил авторства) поделился своими мыслями о расколе христианской церкви и постоянными распрями трех ее ветвей, умудрившись наслать на себя гнев сразу всех конфессий. Этот труд закрыл дорогу Свифту на должность епископа Кентерберийского.

Книга быстро превратилась в настоящий бестселлер, пережив за год три издания. После раскрытия тайны имени автора он был принят на равных в культурную богему Англии как самый остроумный современник.

Свой неофициальный статус острослова Джонатан подтвердил в истории с астрологом Д. Партриджем, создававшем календари с предсказаниями. Однажды в Лондоне начали распространять брошюру «Предсказания на 1708 год», автором которой значился некий И. Бикерстафф. В ней автор сулил большие успехи Англии и несчастье ее врагам. Также в брошюре называлась точная дата смерти Партриджа с указанием ему срочно уладить все дела. А на следующий день появился «Отчет о смерти мистера Партриджа», который направил к астрологу десятки гробовщиков и пономарей. Со временем придуманный Свифтом мистер Бикерстафф станет пародийным героем английской литературы, а журнал «Тэтлер» («Болтун») вообще будет издаваться от имени этого вымышленного персонажа.

Блестящий публицист

Открытая публикация в 1709 году памфлета «Соображения английского церковника относительно религии и правительства» спровоцировала кризис в отношениях с вигами, ведь его автор призывал выйти из войны за испанское наследство, которая была краеугольным камнем внешней политики этой партии.

В 1710 году Свифт появляется в Лондоне с очередными денежными хлопотами. К своему удивлению он обнаружил полное понимание со стороны главного казначея Р. Харли. На самом деле тот просто решил использовать талантливого публициста в своих целях, предложив ему писать по заказу английского правительства. Свифт согласился и вскоре получил ответную любезность, став деканом дублинского собора св. Патрика. В результате Свифт становится идеологом консерваторов, а роль официального рупора играл издаваемый им журнал «Экзаминер». В 1713 году за свои старания по прекращению войны с Францией он был назначен настоятелем дублинского собора св. Патрика, хотя мечтал о епископстве.

В этот период Джонатан вынужден был проводить много времени в столице, поэтому активно вел переписку с Э. Джонсон, которая была воспитанницей скончавшегося У. Темпла и ее компаньонкой Р. Дингли. Эти письма легли в основу романа «Дневник для Стеллы».

Ирландский период

В 1714 году скончалась королева Анна Стюарт, которая оказывала большие преференции консерваторам. Это побудило Свифта вернуться в Ирландию, где он будет жить до конца своих дней. Первое время писатель абстрагировался от политики и общественной деятельности, но с 1720 года вновь вернулся к любимому занятию. Из-под его пера выходят «Письма суконщика», в которых автор яростно раскритиковал ряд финансовых реформ ирландского правительства, показав себя как борец за народные интересы. Свифт писал: «Мудрый человек должен иметь деньги в своей голове, но не в сердце» .

Своими действиями он спровоцировал настоящий народный протест против чеканки порченой монеты, добившись того, что люди полностью утратили доверие к ней. Спустя 5 лет правительство вынуждено было аннулировать патент на чеканку этих денег. Продолжением этой линии стал памфлет «Скромное предложение», изданный в 1729 году, где Джонатан изобличил острые социально-экономические проблемы.

Благодаря активной гражданской позиции Свифт стал кумиром ирландцев, а его портреты можно было встретить на улицах любого города.

Самое известное произведение

В начале 20-х годов XVIII века в своих письмах Свифт упоминает о неких путешествиях, которые позднее выльются в главное произведение всей его жизни «Путешествие Гулливера». Правдивые воспоминания бывалого моряка впервые были опубликованы в 1726 году. Стоит отметить, что описание реальных и мнимых путешествий было хорошо известно в европейской литературе, начиная с XVI века. Поэтому автор уподобил свое произведение ряду нетленных творений таких, как «Утопия» Томаса Мора или «Робинзон Крузо» Даниэля Дефо.

Как всегда, Свифт тщательно законспирировал свое авторство, и на это у него были важные причины. В четырех частях романа он описал иллюзорный мир, очень похожий на реальное общество. Произведение стало финальным аккордом творческого пути писателя, где в полной мере отразился накопленный жизненный опыт.

Внешняя канва произведения, выраженная в забавных похождениях главного героя, совершенно не отражает глубокий внутренний подтекст этой книги. Она написана вовсе не для детей, как это может показаться на первый взгляд, а для взрослых. На примере Лилипутии автор иронично вскрывает многочисленные пороки общества: зависть, интриги, политические склоки. Описывая двор в этой миниатюрной стране, автор рисует всю мелочность политических интриг, имевших место в английском правительстве.

Отправив героя к великанам в Бробдингнег, Джонатан на примере его рассказа об Англии показывает их чрезмерное тщеславие. Пребывание Лемюэля Гулливера в Лапуту и земле Струльдбругов подчеркивает, как можно перейти разумные пределы педантизма и буквализма, добившись проклятья в виде бессмертия. Практически каждый эпизод этой книги наполнен сокровенной мудростью. Усиливает подобное впечатление, любимый авторский прием - бытовой гротеск, благодаря которому хорошее и плохое постоянно меняются местами, в том числе и за счет изменения масштаба восприятия.

Финал жизненного пути

В последние годы жизни писателя преследовало постоянно прогрессирующее психическое расстройство, а в 1742 году он перенес инсульт. Фактически после этого он полностью потерял дееспособность и доживал свои последние дни, будучи обездвиженным и лишенным речи. В 1742 году над ним было установлено опекунство по причине его сумасшествия, хотя его рассудок вполне отражал происходящее. Еще в 1731 году Свифт написал поэму «Стихи на смерть доктора Свифта», где есть такие строчки, точно отражающие его жизненное кредо:

Святой Патрик самый уважаемый святой в Ирландии. Считается, что он крестил жителей острова в христианскую веру в источнике около которого затем был построен собор. За свою долгую историю Собор Святого Патрика много раз перестраивался, его восстанавливали после пожара, а из-за близости реки Поддл его регулярно подтапливало, поэтому в нем нет подвальных помещений. Он сильно пострадал во время английской реформации в 1537 году. В это время собор стал принадлежать англиканской ирландской церкви и во время конфискации имущества были уничтожены многие рисунки в его росписи, а позже разрушился его неф. Был период когда все серебро и драгоценности были переданы в Собор Христа, а часть зданий использовалась для суда и средней школы. Но, несмотря на все трудности, он выстоял. В наше время официальный статус Собора Святого Патрика - Национальный Собор Ирландской церкви.

Джонатан Свифт - декан собора Святого Патрика

Более 30 лет собором управлял Джонатан Свифт .

Именно здесь было создано его самое известное сатирическое произведение - «Путешествия в некоторые удаленные страны мира в четырех частях: сочинение Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а затем капитана нескольких кораблей» (1726). Книга в год издания переиздавалась еще пять раз! В ней высмеиваются проблемы, некоторые из которых актуальны и в наши дни: «Словом, нельзя перечесть всех их проектов осчастливить человечество. Жаль только, что ни один из этих проектов еще не доведен до конца, а пока что страна в ожидании будущих благ приведена в запустение, дома разваливаются, и население голодает и ходит в лохмотьях». Судя по воспоминаниям современников, Джонатан Свифт был человеком жестким, острым на язык, но при этом вызывал глубокую симпатию и уважение.

Еще одно известное произведение Свифта - «Дневник для Стеллы». Это сборник писем адресованных его возлюбленной Эстер Джонсон, которую Свифт называл Стелла. Книга была опубликована уже после смерти писателя. Известно, что имя Эстер персидского происхождения и означает «звезда». Имя Стелла с латинского тоже переводится, как «звезда». Почему писатель выбрал латинский вариант имени - останется его тайной. Ходили слухи, что Свифт и Эстер сочетались тайным браком, но никаких документов подтверждающих это, не сохранилось. Неизвестно, были ли их отношения только платоническими или все же супружескими. Стелла умерла в 1728 году. Свифт тяжело переживал ее смерть, у него начало развиваться душевное расстройство. К концу жизни он перенес инсульт, потерял речь и умственные способности. Писатель предсказал свое безумие. Как-то гуляя в парке, он увидел засыхающий с верхушки вяз. «Так и я начну умирать - с головы»,- сказал он своему спутнику. Джонатан Свифт скончался в 1745 году и был похоронен по его завещанию в Соборе Святого Патрика рядом со Стеллой.

«Здесь покоится тело Джонатана Свифта, декана этого собора, и суровое негодование уже не раздирает его сердце. Ступай, путник, и подражай, если можешь, тому, кто мужественно боролся за дело свободы».

Собор Святого Патрика

Всего в самом соборе и на прилегающем к нему кладбище погребены около 500 человек.

Одна из интересных достопримечательностей - «Дверь примирения» - деревянная дверь с прорубленным в ней отверстием. В 1492 году Джеймс Батлер спасаясь от погони спрятался в одном из помещений за этой дверью, тогда Джеральд Фицджеральд прорубил дыру и протянул руку - так кланы Батлеров и Фицджеральдов примирились.

В 1742 году вместе с хором в соборе впервые была исполнена оратория «Мессия» Георга Фридриха Генделя. В экспозиции можно увидеть орган на котором играл Гендель, а также некоторые его ноты.

И еще несколько фотографий внутренних интерьеров собора:

Покормив чаек и голубей по дороге,

Далее начинается самая известная улица Дублина - Графтон-стрит ( Grafton Street ). Точнее у парка она заканчивается, а начинается она у Тринити Колледжа от Саффолк Стрит (Suffolk Street). В этом месте в 1987 году, в честь тысячелетия столицы Ирландии , был установлен памятник Молли Мэлоун .

Это героиня ирландской баллады «Cockles and Mussels» (Моллюски и мидии) - неофициального символа Ирландии , ее поют на матчах футбольные болельщики. Около памятника всегда полно туристов, надо сильно постараться, чтобы сделать удачную фотографию. Ирландцы относятся к Молли с легкой иронией, называя ее «шлюшкой с тележкой» или «распутницей с моллюсками». Графтон-стрит это шумная и многолюдная пешеходная улица. Много баров, магазинов, кафе, уличных музыкантов и всевозможных шоуменов - каждый найдет здесь что-то по душе.

Часовня «Campanile». Суеверие гласит, что студенты, которые пройдут под ней когда звонят колокола - провалятся на экзаменах!

В библиотеке хранится Келлская книга (не Кельтская, а именно Келлская) - это четыре рукописных Евангелия написанных на латинском языке ирландскими монахами примерно в 800 году. О дате и месте создания книги велись ожесточенные споры. Точно известно, что книга долгое время хранилась в Келлском аббатстве (отсюда ее название) и в 1661 году была подарена Тринити колледжу. Келлская книга - одна из самых щедро украшенных миниатюрами и орнаментами средневековых рукописей дошедших до нашего времени. Для того, чтобы посмотреть на нее, нам пришлось отстоять ооочень длинную очередь.

В библиотеке хранится около 4 миллионов книг. Кому интересно, в длинной комнате снимали некоторые эпизоды Гарри Поттера. Недалеко от входа в библиотеку можно увидеть «Сферу внутри сферы» итальянского скульптора Арнальдо Помодоро. Она представляет из себя открытую сферу внутри которой расположена еще одна сфера.

Он был ректором Тринити-колледжа с 1888 и до своей смерти в 1904 году. Решительно выступал против обучения женщин в колледже. Женщин начали принимать на обучение в качестве полноценных студентов в 1904 году, после смерти Сальмона. Тринити-колледж был первым из университетов Европы, сделавшим этот шаг.

В 1678 или 1679 году на берегу реки мальчик - а это был Джонатан Свифт - ловил рыбу. Клев был плохим, и паренек уже было собрался сматывать удочку, как вдруг леска натянулась. Джонатан потянул ее - из воды показалась крупная прекрасная рыба. Но она сорвалась с крючка, вильнула хвостом и была такова.

Спустя много лет в своих автобиографических записках Свифт писал: «Досада мучает меня по сей день, и я верю, что это было предзнаменование для всех моих будущих разочарований».

Жизнь гениального автора «Путешествий Гулливера» и многих других сатирических произведений трагичная и содержит множество тайн, клеветы, наветов и злопыхательств со стороны завистников и врагов. Одни мстили ему за то, что он жестоко их высмеивал, другие - за то, что оставил очень мало им в своем завещании, будучи к кому-то несправедливым. Кто-то рад был рассказать о Свифте как очевидец какого-то события, связанного с ним, хотя или события не было, или таковым не являлся.

Из-за того что он делал из своей жизни большую тайну и был мистификатором, после того как он умер появилось много кривотолков. Свифт родился спустя 7 месяцев после смерти отца, английского судебного чиновника, в День святого Эндрю. В сором времени после этого его мать, Эбигейл Эрик из Лестершира, переехала из Англии в столицу Ирландии. Вместе с ней в Дублин переехали ее братья, и вся семья поселилась в небольшом доме. Эбигейл с малюткой оказалась в убогой коморке.

Первые годы жизни будущему писателю довелось бы провести в грязи и нищете дублинских задворок, но получилось иначе. Его кормилице и няньке понадобилось ехать в Англию, чтобы повидаться с умирающим родственником в Уайтхевене, оставлявшего ее наследницей. Уезжая, нянька тайно взяла с собой годовалого малютку Джонатана. До шести лет Свифт жил у нее в Англии. Она обучила ребенка азбуке, и, вернувшись к матери в 1673 году, он уже свободно мог читать Библию. Тогда же мать определила его в знаменитую среднюю школу маленького городка Килькенни, где проходили обучение дети из лучших ирландских семейств.

Мать Свифта вскорости возвратилась в Англию, и содержание мальчика взял на себя его богатый дядя, родной брат матери, Годвин. В 15 лет Свифт закончил школу и вместе с двоюродным братом Томасом поступил в Дублинский университет. После Оксфорда и Кембриджа это был известнейший университет с хорошо поставленным обучением литературе, древним языкам и главным образом - богословию. Студентов ждала карьера священников. Обучение продолжалось на протяжении шести лет, и все это время молодой человек был на содержании дяди, не забывавшего напоминать ему о своих благодеяниях.

Он много читал, пробовал писать, нередко кутил, за что получал многочисленные взыскания от начальства. Товарищи относились к нему с уважением, но без особой любви - его немного боялись; пугала острота и сарказм его суждений. Но многим импонировала настойчивость его характера.

В университете произошел случай, который определил его дальнейшую судьбу. 1685 год – в большом зале университета, в присутствии профессоров, раздававших степень бакалавра искусств, странный, неловкий студент с голубыми глазами и сурово насупленными бровями, который потерпел уже однажды на экзамене по логике неудачу, снова появился перед экзаменаторами, не пожелав, однако, заглянуть в учебники.

Ему задали вопрос: как же сможет он рассуждать, не зная правил логики? Он ответил, что сможет рассуждать и без правил. Неслыханная дерзость вызвала скандал. Он все же получил степень, но еле-еле, по «особой льготе», как говорилось в экзаменационном листе. Профессора разошлись «с улыбкой сострадания, сожалея о ничтожных способностях Джонатана Свифта». Таковы были его первые унижения и первый повод к возмущению против людей. Он учился только тому, чему хотел. Уже в 17 - 18 лет Свифт знал себе цену и подчеркивал независимость своего мышления и характера.

Его мать вспомнила, что она - землячка одной знатной дамы, жены сэра Уильяма Темпла, жившего в своем поместье в Шпине, и попросила ее о протекции для сына. В конце 1689 г. Джонатан получил должность секретаря и чтеца сэра Уильяма, на полном содержании, с жалованьем в 20 фунтов в год. Следующие десять лет в его жизни связано с именем сэра Уильяма Темпла. Именно в этот период Свифт сделался великим гуманистом, самым свободным, наиболее реалистически и трезво мыслящим человеком своего времени.

1690 год, май – он возвратился в Дублин, а в августе 1691 г. он опять состоял при сэре Уильяме, но уже в Мур-Парке. Спустя год в Оксфорде он защитил диссертацию и получил степень магистра. После вновь были Мур-Парк и дом сэра Уильяма, а потом - поиски места священника в Ирландии. И опять он служил у сэра Уильяма вплоть до его смерти в январе 1699 г. Тогда он написал в своем дневнике:

«Он умер сегодня, 27 января, в час ночи, и с ним умерло все, что было хорошего и доброго среди людей».

Уильям Темпл, хранитель судебных архивов Ирландии, бывший посол в Голландии, дипломат, отошедши от дел, жил в своей усадьбе Мур-Парк близ Фаренхэма в Саррее. Английский король высоко ценил сэра Уильяма Темпла, навещал старого друга и пользовался его советами в делах государственной важности. По одному из таких дел Свифта направили с докладом лично к Вильгельму III.

Командировка требовала от Свифта немалых познаний и такта. Хорошо знакомый с историей Англии, Джонатан постарался вкратце изложить королю суть дела, но старался он напрасно: дурные советчики, которых всегда хватает возле трона, взяли верх. Так в первый раз Джонатан Свифт имел дело с королевским двором, и поздней он говорил своим друзьям, что это был первый случай из излечивших его от тщеславия.

Сэр Уильям знакомил своего секретаря с видными политиками, известными поэтами и литераторами. Там же, в Мур-Парке, Джонатан начал писать. Когда ему было 29 лет, наряду с торжественными одами он создал гениальное произведение «Сказку бочки» (в понимании англичан - «пустая болтовня», «лапша на уши») - «произведение, написанное для совершенствования человеческого рода». У сэра Темпла была хорошая библиотека, которая помогала Свифту в самообразовании.

В Мур-Парке, прогуливаясь однажды с одним из друзей и увидав старый вяз, вершина которого высохла и была почти без листвы, Свифт произнес: «Я точно так же начну умирать с головы». И это пророчество сбудется. Когда ему было 30 лет, его впервые посетила непонятная для докторов тех времен болезнь, во время приступов которой он терял слух, испытывал сильнейшие головокружения, временами - обмороки.

Симптомы необычной болезни, точное определение которой было дано только в конце XIX столетия - синдром Меньера, или «лабиринтин», - постепенно усиливались, приступы учащались. С начала 1730-х годов Джонатан с ужасом начал замечать, что они имели следствием потерю памяти. Тогда-то и появилось убеждение, что последние годы жизни он проведет, пораженный слабоумием. Однако до этого было еще далеко.

В имении сэра Уильяма Свифт познакомился с Эстер Джонсон. Она родилась в 1681 г., Джонатан был старше ее на 14 лет. Мать Эстер была камеристкой леди Джиффард - сестры сэра Уильяма, а отец неизвестен. Но было достаточно оснований для предположения, что девочка была незаконной дочерью сэра Уильяма. В детстве и отрочестве в Мур-Парке она находилась на особом положении, и в своем завещании сэр Уильям оставил ей значительную сумму, не упомянув ни словом ее мать.

Свифт дружил с маленькой Эстер, читал ей книги, подходящие ее возрасту, обучал грамотно писать. Он сам был еще довольно молод, нелюдим и одинок, и хорошенькая черноглазая Эстер, которую он переименовал в Стеллу, незаметно завоевала его сердце. Когда ей исполнилось 17, а ему - 31, их отношения приобрели иной характер, они полюбили друг друга.

1700 год – Джонатан Свифт поселился в Ирландии, в Ларакоре. Стелла поехала за ним и стала жить поблизости вместе с пожилой компаньонкой, в городке Триме. Она знала, что Свифт не намерен сочетаться с ней браком. Это была нелепость, одна из свифтовских тайн; он вообще был противником брака, а она с уважением относилась к его странностям, понимая, что он не такой как все. В то же время внебрачная любовная связь представлялась ему нравственным уродством. Их отношения должны были оставаться платоническими, и никаких изменений тут не предполагалось. Только когда он бывал в отъезде, она переселялась в его дом и снова перебиралась в Трим по его возвращении.

Из Лондона он писал ей письма - 65 писем в виде дневника. В последствии их опубликовали под названием «Дневник для Стеллы». Из этого дневника она узнала, что и он подвержен обычным человеческим слабостям. «Дневник для Стеллы», охватывающий 1710–1713 годы, - это документ, который отражает политическую и литературную жизнь Англии начала XVIII столетия.

Свифт написал много блестящих сатирических памфлетов. И сейчас некоторые нельзя читать без смеха, к примеру, пародийные предсказания от имени Исаака Бикерстаффа, высмеивающие астрологию. Свифт часто бывал в Лондоне, где в те времена уже оформились две политические партии. Тех, кто поддерживал в борьбе за престол Карла II, противники окрестили тори - по имени ирландских полуразбойничьих отрядов мстителей. Тори в отместку стали именовать недругов вигиморами или вигами - так называли себя воинственные шотландские протестанты.

Джонатан поддерживал вначале одну партию, потом другую, а затем потерял доверие к обеим и потребовал отделения религиозных вопросов от политических. В статьях и памфлетах журнала «Экзаменер», издаваемом в 1710–1711 годах, в № 23, написанном с партийных позиций вигов, прозвучала пародийная отповедь самому себе. 33 памфлета в «Экзаменере» посвящались политике, борьбе за прекращение войны за так называемое «Испанское наследство» и многому другому.

В Лондоне было около 600 кофеен. В Сент-Джеймской собирались модники партии вигов, в «Кокосовом орехе» - представители партии тори. Были и две литературные кофейни. Некоторые из них посещал Джонатан…

Высокий стройный человек в черной сутане с квадратным белым воротником вошел в кофейню. В отдаленном углу взял чашку кофе. Его смуглое лицо с прекрасным лбом казалось мрачным и темным, в тон нависшим над голубыми глазами густым черным бровям. Поначалу он сидел молча, прислушиваясь. Но когда «пересыхал привычный ручеек веселого злоречья», в наступавшей тишине он начинал говорить как бы самому себе под нос:

У нас абсолютно достаточно религии, чтобы заставить друг друга ненавидеть, но так мало ее, чтобы побудить друг друга любить…

Сердиться - это значит мстить самому себе за ошибки других…

Люди с узкими душами - как бутылки с узкими горлышками: чем меньше в них содержится, тем шумнее содержимое выливается наружу…

Развлечение - это счастье тех, кто не умеет думать…

Я не встретил ни одного человека, который не умел бы терпеливо, как истый христианин, выносить несчастья ближнего своего…

Если правительство решило править без согласия народа, это уже рабовладельческий строй…

На небесах нет золота, поэтому его отдают на земле негодяям…

Религия – это страшная болезнь чистой души…

…И снова тишина в кофейне. Кто-то пожимает плечами, кто-то смеется, а кто-то записывает. Человек в черной сутане расплачивается за кофе и уходит. Сам он никогда не смеялся над своими шутками.

В скором времени афоризмы Свифта начали повторять. Они были мгновенными разрядами душившей его тоски, боли и обиды за человека. В начале 1713 г. Свифт покинул Лондон, чтобы занять пост декана собора Святого Патрика в Дублине. Но после смерти королевы Анны, в 1714 г., изменилась политическая обстановка, и он вновь нужен в Лондоне. И так почти всю жизнь - между Ирландией и Англией, то здесь, то там.

Придет время, и он станет кумиром ирландского народа. Его обожали так, как только может обожать кумира самая суеверная страна в мире. Его портреты были выставлены на всех улицах Дублина. Приветствия и благословения сопровождали его повсюду, где бы он ни проходил. Его мнения спрашивали по всем вопросам здешней политики вообще, и особенно относительно ирландской торговли…

…1716 год. Библиотека дублинского архиепископа Кинга, одного из его друзей. В библиотеку вошел д-р Дилэни. Вдруг мимо Дилэни, не замечая его, вихрем пронесся Джонатан Свифт с трагически-скорбным лицом и, не вымолвив ни слова, размахивая какой-то бумагой, выбежал из комнаты.

Что здесь произошло? - спросил Дилэни.

Склонив голову, со слезами на глазах, архиепископ Кинг ответил:

Сэр, вы только что увидели перед собой самого несчастного человека в мире, но, заклинаю вас, никогда не спрашивайте ни у кого о причинах его несчастья и ни словом не заикайтесь о том, что увидели!

Но Дилэни рассказал. Таинственная сцена произошла после того, как Кинг тайно обвенчал Свифта с Эстер Джонсон (Стеллой). Свидетелей не было. Не осталось и записи о совершении таинства брака. Брак был нужен для того, чтобы другая женщина - Эстер Ваномри (Ванесса, как называл ее Джонатан), влюбленная в него и преследовавшая его, поняла в конце концов, что ее не любят. С ней он познакомился в Лондоне в 1709 г., и Стелла знала об этом с самого начала романа.

Дилэни в своих мемуарах объяснил, почему брак не был обнародован и остался в тайне. В день бракосочетания Джонатан неожиданно узнал из хранившегося в Дублине документа, что он является незаконным сыном сэра Уильяма Темпла и, следовательно, сводным братом Стеллы.

Сэр Уильям перед смертью сделал Свифта своим душеприказчиком, завещал ему публикацию своих сочинений, весь гонорар за них и кроме того небольшую сумму денег.

В апреле 1723 г. Свифт отправился в свое обычное летнее путешествие по Ирландии, а в мае Ванесса умерла по неизвестной причине (возможно, она заразилась скоротечной чахоткой от своей сестры). За месяц до смерти она составила новое завещание, отменив прежнее, по которому значительная сумма завещалась Джонатану Свифту, потребовала в завещании, чтобы была опубликована посвященная ей поэма «Каденус и Ванесса» и письма к ней Свифта. Это была месть оскорбленной несчастной женщины. Для Джонатана Ванесса, себялюбивая и эгоистичная, умерла раньше, чем Эстер Ваномри.

…1728 год, январь – Свифт у постели умирающей от чахотки Стеллы. Он склонился над ней и что-то прошептал. Она ответила четко и выразительно: «Слишком поздно…» Он вышел из комнаты. Об этой сцене поведала потомкам Марта Уайтвей, помогавшая ему, больному старику, в последние годы его жизни. По ее утверждению, слова Стеллы были ответом на предложение Свифта объявить наконец миру о заключенном в 1716 г. их тайном браке.

В ночь после кончины Стеллы он написал о ней: «Дама, с которой я был интимно знаком в Англии и Ирландии, в этой суровой стране жила 26 лет, с 18-ти летнего возраста… Дама эта обладала лучшими человеческими качествами, каковые я когда-то видел у мужчины или женщины». Стелла дожила до триумфа Свифта, до выхода в свет его «Гулливера», до его борьбы за свободу Ирландии и преклонения перед ним ирландцев.

Выход в свет «Гулливера» окружен многими тайнами и загадками. Неизвестно, когда была написана книга и каков порядок написания ее частей. Очень долго не было доказательств, что «Гулливера» написал именно Свифт. Рукопись, с которой было напечатано первое издание, не найдена. Сам Свифт никогда не заявлял прямо, что он - автор книги, появившейся в книжных лавках Лондона 28 октября 1726 г.

Как попала к издателю рукопись книги? Это стало известно почти спустя 200 лет, когда были опубликованы письма к ее издателю Бенджамину Мотте за подписью некоего Ричарда Симпсона, в которых тот предлагал его вниманию записки своего кузена Лемюэля Гулливера. В темный осенний вечер у дома мистера Мотте остановился наемный кэб. Спустившись на звонок, он увидел на пороге своего дома сверток с «правдивыми записками» и пустую улицу.

Прошло немного времени, и все поняли, кто автор «Гулливера». С сентября 1726 по март 1727 года Свифт проживал в Дублине в атмосфере потрясающего успеха. О невероятной популярности книги ему писали друзья из Лондона. А в Дублине в его честь устраивали уличные шествия и фейерверки, жгли костры. К чему ему понадобилась мистификация с авторством? Чего он добивался, скрывая, что написал «Гулливера»? Какой смысл был в том, чтобы подбросить рукопись на порог дома издателя Мотте? Единственное объяснение - странности гениального человека. У каждого гения они - свои.

Минуло почти десять лет после смерти Стеллы. По-прежнему Свифт много писал. Одно из самых сильных его произведений - поэма «На смерть доктора Свифта». Он закончил эту веселую поэму шуткой, сообщив, что свое состояние завещал на создание госпиталя для идиотов и сумасшедших. Он разделил свой годовой доход, составлявший около 1500 фунтов, на три части: одна шла на содержание деканата и личные расходы, другая откладывалась и в итоге составила около 12 000, завещанных им на устройство госпиталя, а третья являлась благотворительным фондом - он раздавал деньги нищим.

В середине 1736 г. здоровье Свифта ухудшилось, последние три года жизни он был лишен рассудка. Скончался он в 1745 г. в возрасте 77 лет.