Психофизическая и психофизиологическая проблема в психологии. Психофизиологическая проблема и пути ее решения Виды отражения примеры что такое психофизиологическая проблема

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ПСИХОФИЗИЧЕСКАЯ И ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМЫ
Глава 11

Психофизиологическая проблема

Отношение психики (души) к организму, к своему телесному субстрату с древних времен являлось объектом обсуждения при объяснении природы человека. Притом на уровне не только теоретических представлений, но и практики, прежде всего - медицинской. Главным фактором жизни, как телесной, так и психической, было признано кровообращение. Это учение разрабатывалось в Вавилоне, Египте, Китае, Индии.

Понятие о пневме

Очень древним является также понятие о пневме - особом, подобном разогретому воздуху тончайшем веществе, проносящемся по кровеносным сосудам, но отличном от крови и выполняющем функции носителя психических актов.

Вспомним, что понятие о пневме играло огромную роль в воззрениях людей не только древнего мира, но и средневекового общества. На нем зиждились философские системы. Оно широко использовалось как древневосточными религиями, так и христианским богословием. Сугубо гипотетический характер понятия о пневме, его непроверяемость эмпирическими средствами создавали предпосылки для фантастических взглядов и суеверий. Вместе с тем нельзя забывать и о том, что в античном обществе научный опыт коснулся (притом весьма поверхностно) лишь морфологического субстрата нервно-психических явлений. Понятие о пневме удовлетворяло в течение многих веков потребность естественнонаучной мысли в том, чтобы уяснить природу материального носителя душевных процессов. В медицинских кругах пневма мыслилась как факт, а не как теория.

Представление о пневме у древних было чем-то напоминающим современные представления о паре в локомотиве: законами ее расширения и сжатия объяснялась жизнь как механическая система работы. При этом, однако, необходима существенная оговорка, пневма мыслилась как носитель души в различных ее разновидностях, как органических (если пользоваться современным термином), так и психических. Поэтому термин «механизм» применительно к древнему способу объяснения нельзя употреблять без оговорки, без учета того, что истинно механическое объяснение стало возможно лишь в эпоху, когда развитие производства обусловило принципиально новое, строго механическое понимание причинности, до которого мысль древних подняться не смогла.

Тем не менее понятие о пневме, для которого «моделью» служило движение теплого воздуха, вносило «физическую» струю (в соответствии с особенностями античной физики) - в отличие от «организменного» подхода, более телеологического, чем физический (над которым, однако, также довлел телеологизм). Мнение о том, что психическое есть пневма, поддерживалось безотносительно к философским соображениям о функциях, выполняемых ею в мироздании. Как только были открыты нервы (это произошло в эллинистический период), их немедленно начали считать каналами для пневмы. Представления о пневме стали прообразом будущего нервного процесса.

Учение о темпераментах

В медицинских кругах зародилось также учение о темпераментах. Вспомним, что различными пропорциями в смеси основных жидкостей объяснялись индивидуально-психологические различия между людьми. Область индивидуальных различий изучалась в связи с потребностями медицины, в схемах которой большую роль играло определение зависимости заболеваний от строения тела.

Люди разделялись, исходя из идеи о преобладании одной из жидкостей в общей их смеси, на несколько типов. Китайские медики выделяли три главных типа, греческие - четыре.

По дошедшим до нас сведениям, первым из греческих философов, развивших учение о четырех темпераментах, был Эмпедокл (предложивший схему построения мира из четырех элементов, или «корней). Равномерностью смеси четырех элементов или преобладанием в ней одних элементов над другими, величиной, связью и подвижностью этих элементов он объяснял уровень умственных способностей и характерологические особенности личности. Так, считалось, что люди, элементы которых слишком малы и слишком тесно примыкают друг к другу, обладают порывистостью и берутся за многое, но вследствие быстроты движений крови делают мало. Сообразительность или тупость сходным образом ставилась в зависимость от смешения и движения основных частиц.

Эмпедокл был непосредственно связан с одной из греческих медицинских школ. Формулы, касающиеся всего космоса, врачам приходилось переводить на свой Язык , чтобы использовать их соответственно тому, что говорило эмпирическое наблюдение.

Школа Гиппократа (ок. 460 - 377 годов до н.э.), известная нам по так называемому «Гиппократову сборнику», рассматривала жизнь как изменяющийся процесс. Среди ее объяснительных принципов мы встречаем воздух в роли силы, которая поддерживает неразрывную связь организма с миром, приносит извне разум, а в мозгу выполняет психические функции. Но единое материальное начало в качестве основы органической жизни отвергалось. Если бы человек был единое, то он никогда не болел бы. А если даже и будет болеть, то необходимо, чтобы и исцеляющее средство было единым.

Учение о единой стихии, лежащей в основе многообразия вещей, заменялось учением о четырех жидкостях (кровь, слизь, желчь желтая и желчь черная).

С именем Гиппократа соединяют учение о четырех темпераментах, которое, однако, в «Гиппократовом сборнике» не изложено. Лишь в книге «О священной болезни» различаются в зависимости от «порчи» мозга желчные люди и флегматики. И все же традиция относить понятие о темпераменте к Гиппократу имеет основания, ибо сам принцип объяснения соответствовал Гиппократову учению.

То, что школа Гиппократа сделала объектом естественнонаучного анализа проблему индивидуальных различий, было обусловлено не чисто медицинскими, но более глубокими причинами, от которых сами медицинские интересы являлись производными. Частично мы затронули эти причины в связи с анализом деятельности софистов.

Поворот греческой мысли ко всему, что касается человека, отразил глубокие изменения в общественной жизни греков периода расцвета рабовладельческой демократии, когда повысилась ценность человеческой личности, ее жизни и свободы (конечно, речь идет о свободных гражданах полисов). На проблеме индивидуальности сосредоточивается и врачебное мышление, выработавшее новые нормы и принципы подхода к больному.

Реальная активизация личности побуждала исследовать характер ее связей с природным и социальным мирами. Соотношение этих двух миров становится одним из главных теоретических «сюжетов» эпохи. Он встречается и у Гиппократа. Приводя в качестве примера образ жизни некоторых азиатских народов в книге «О воздухах, водах и местностях», он доказывал, что обычай может изменить природу организма. Это были первые попытки обсудить вопрос о соотношении социального и биологического в человеке.

Мозг или сердце - орган души?

Гуморальная направленность мышления древнегреческих медиков вовсе не означала, что они игнорировали строение органов, специально предназначенных для выполнения психических функций.

Издавна как на Востоке, так и в Греции конкурировали между собой две теории - «сердцецентрическая» и «мозгоцентрическая».

Мысль о том, что мозг есть орган души, принадлежит древнегреческому врачу Алкмеону из Кротоны (VI век до н.э.), который пришел к этому выводу в результате наблюдений и хирургических операций. В частности, он установил, что из мозговых полушарий «идут к глазным впадинам две узкие дорожки». Полагая, что ощущение возникает благодаря особому строению периферических чувствующих аппаратов, Алкмеон вместе с тем утверждал, что имеется прямая связь между органами чувств и мозгом.

Таким образом, учение о психике как продукте мозга зародилось благодаря тому, что была открыта зависимость ощущений от строения мозга, а это, в свою очередь, стало возможным благодаря накоплению эмпирических фактов. Но ощущения, по Алкмеону, исходный пункт всей познавательной работы.

«Мозг доставляет (нам) ощущение слуха, зрения и обоняния, из последних же возникают память и представление (мнение), а из памяти и представления, достигших непоколебимой прочности, рождается знание, являющееся таковым в силу этой (прочности)» .

Тем самым и другие психические процессы, возникающие из ощущений, связывались с мозгом, хотя знание об этих процессах в отличие от знания об ощущениях не могло опереться на анатомо-физиологический опыт.

Вслед за Алкмеоном Гиппократ также трактовал мозг как орган психики, полагая, что он является большой железой.

Из медицины эти представления перешли в философию. Нужно, однако, иметь в виду, что, как в те времена, так и впоследствии, решение вопроса о телесной локализации психики непосредственно зависело не только от анатомических знаний, но и от философско-психологических представлений. Платон , разделивший душу на три части, соответственно искал для каждой из них свой орган. Идеально-умственную часть (разум) он помещал в голове (руководствуясь соображением о том, что она ближе всего к небесам, где пребывает царство идей), «гневливую» (мужество) - в груди, а чувственную (вожделение) - в брюшной полости.

Открытие Алкмеоном мозга как органа психики в течение нескольких столетий рассматривалось только как гипотеза. Аристотель , который сам прошел превосходную медицинскую школу в Северной Греции, возвращается к «сердцецентрической» схеме. Мозг, по его мнению, не орган психики, а аппарат, охлаждающий, регулирующий жар крови. Будучи фантастическими со стороны физиологической, представления Аристотеля вместе с тем вносили совершенно новый момент в трактовку центрального органа психической деятельности.

Общее чувствилище

Аристотелю принадлежит понятие об «общем чувствилище», воспринятое последующей физиологией и медициной и всерьез обсуждавшееся вплоть до XIX века. Согласно Аристотелю, для актуализации чувственных образов вещей (а с этого начинается, как он полагал, сенсомоторная деятельность организма) необходимо, чтобы тело обладало двумя специальными устройствами: органами чувств и центральным органом. Благодаря деятельности центра познаются общие качества, которые косвенно воспринимаются нами при каждом ощущении, таковы - движение, покой, фигура, величина, число, единство. Важнейшей операцией центра является, далее, различение ощущений:

«Невозможно различить посредством отдельных чувств, что сладкое есть нечто отличное от белого, но и то и другое должно быть ясным чему-нибудь единому» (Аристотель).

Какова же природа этого центра, где лежат жизненные корни «общего чувствилища»? Они уходят, по Аристотелю, в область прямых связей организма со свойствами среды (сухим и влажным), ибо центральный орган является одновременно и органом осязания. Тело представляет собою среду, приросшую к осязающему органу, через нее возникают ощущения во всем их разнообразии.

Аристотелевская гипотеза об «общем чувствилище» направляла в дальнейшем работу физиологов, искавших в центральной нервной системе отделы, в которых оно могло бы быть локализовано.

Механизм ассоциаций

С Аристотелем связана также первая попытка определить физиологический механизм ассоциаций. Он полагал, что душа обладает способностью посредством центрального ощущающего органа - «общего чувствилища» - восстанавливать в органах чувств в уменьшенном объеме следы прежних движений, а стало быть, и прежних впечатлений в том порядке, в каком они производились внешними объектами.

Запечатление образа предмета он объяснял тем, что движение, возникшее в органе, не исчезает сразу же, но сохраняется (застаивается). Иногда ему противодействует другое движение, способное устранить сохранившийся след. Движения могут быть сходными, противоположными и следующими одно за другим, что и служит основанием для разграничения видов ассоциаций: по сходству, контрасту и временной последовательности. При большой прозорливости этих догадок они носили совершенно умозрительный характер и поэтому, конечно, не смогли продвинуть позитивное знание о физиологическом субстрате психического.

Существенных успехов в опытном изучении этого субстрата добились два врача, работавшие в Александрии в III веке до н.э., - Герофил и Эразистрат, которым принадлежит ряд крупных анатомических открытий, и прежде всего открытие нервов. До них нервы не отличали от связок и сухожилий. Александрийские врачи производили вскрытие человеческих тел (что в дальнейшем категорически запрещалось). Это позволило им детально описать устройство мозга и других органов.

В вопросе об органе «животной души» оба александрийца разошлись с Аристотелем и вернулись к Алкмеону. Но у Алкмеона еще не было дифференцированного подхода, тогда как александрийцы считали, что «животная душа» локализуется в определенных частях мозга. Герофил главное значение придал мозговым желудочкам. И это мнение удерживалось много веков. Эразистрат же обратил внимание на кору, связав богатства извилин мозговых полушарий человека с его умственным превосходством над другими животными. Эразистрату принадлежит также открытие различия между чувствительными и двигательными нервами. Это различие, вскоре забытое, было вновь открыто в XIX веке.

Успехи врачей-александрийцев были обусловлены сопоставлением анатомических данных о строении нервней системы с экспериментальным изучением зависимости функций от раздражении и разрезов различных частей мозга.

Филопон (VI век н.э.) сообщает об опытах, в которых путем раздражения оболочек мозга вызывались двигательные параличи и потеря чувствительности. Имеются сведения, что опыты ставились и над живыми людьми (приговоренными к казни преступниками).

Использовав опыт александрийских врачей и последующей медицины, древнеримский врач Гален (II век н.э.) синтезировал достижения античной философии, биологии и медицины в детально разработанную систему.

Органами души он признал мозг, сердце и печень. Каждому из органов приписывалась одна из «психических» функций соответственно разделению частей души, предложенному Платоном: печень - носитель вожделений, сердце - гнева и мужества, мозг - разума. В мозгу главная роль отводилась желудочкам, в особенности заднему. Здесь, по Галену, производится и хранится высший сорт пневмы, соответствующий разуму, который является существенным признаком человека, подобно тому как локомоция (имеющая свою «душу», или пневму) типична для животных, а рост (опять-таки предполагающий особую пневму) - для растений.

Нервная система представляет ветвистый ствол, каждая из ветвей которого живет самостоятельной жизнью. Нервы построены из того же вещества, что и мозг. Они служат ощущению и движению. Гален различал: а) чувствительные, «мягкие» нервы, идущие к органам ощущений, и б) связанные с мышцами, «твердые» нервы, посредством которых выполняются произвольные движения.

Кроме автоматизмов сердца, сосудов и других внутренних систем, все остальные движения Гален считал произвольными. Мышца приводится в движение нервом посредством проносящейся по нему психической (душевной) пневны. Зависимость любого мышечного движения, связанного с моторным нервом, от участия психического фактора души казалась безусловной не только Галену, но и всем поколениям после него, пока не был открыт механизм рефлекса.

Развитие психофизиологических представлений в античном мире приостановилось на уровне, запечатленном системой представлений Галена. От этого уровня, с использованием достижений арабоязычной культуры, научному знанию об организме предстояло продолжить свое дальнейшее развитие лишь через полтора тысячелетия.

Значение проблем, открытых в период античности

Завершая обзор представлений древних о материальном субстрате деятельности души (т.е. представлений, внутренне связанных с психофизиологической проблемой), обратим внимание на следующее обстоятельство. Если иметь в виду только фактические позитивные знания в этой области, т.е. эмпирические открытия, вошедшие в общий комплекс современных научных истин, то они крайне скудны и касаются исключительно анатомии организма.

Физиологические объяснения опирались на фиктивные понятия, каковым, например, являлось понятие о пневме - вещественном носителе жизненных и психических явлений. Но при всей его фантастичности этот термин отражал реальную потребность мысли в том, чтобы постичь динамику совершающихся в материальном субстрате изменений. От пневмы ведет свое происхождение учение о «животных духах» как потоках проносящихся по телу с огромной быстротой частиц, подобных потокам разогретого воздуха. В новое время эти частицы были подведены под законы механики и до конца XVIII века выполняли в умах естествоиспытателей и врачей ту функцию, которую взяло на себя в дальнейшем понятие о нервном процессе. И то, что для взгляда, чурающегося исторического подхода, может показаться мифологическим конструктом, являлось результатом напряженной работы естественнонаучной мысли и непременной предпосылкой ее дальнейших успехов.

Психологические поиски древних шли впереди анатомо-физиологических находок. Более того, сами физиологические схемы порождались запросами психологической мысли, исходившей из общего принципа зависимости души от организма. Учение о локализации души в различных частях организма возникло после того, как в составе самой души были вычленены различные «части».

Чтобы физиологически объяснить психологию, нужно сперва иметь психологию. И это остается верным применительно не только к древней эпохе, когда и физиологии-то, по существу, не было, но и ко всем последующим фазам научного прогресса.

Начнем с анализа воззрений Декарта. Как уже отмечалось, ему принадлежало открытие рефлекторной природы поведения. Перед глазами Декарта был опыт объяснения работы сердца в категориях механики. Это привело к открытию Гарвеем кровообращения как деятельности, которая совершается автоматически, а не регулируется душой.

По идейно-научной значимости, однако, психофизиологическая теория Декарта не только не уступала учению Гарвея, но в известном отношении еще в большей степени укрепляла принцип детерминизма. Труды Гарвея утверждали этот принцип применительно к одной из внутриорганических функциональных систем, тогда как Декарт распространил его на взаимоотношение живых существ с внешним миром, на процесс поведения, открыв тем самым эру внедрения новой методологии в самую сложную сферу жизнедеятельности. Отсутствие сколько-нибудь достоверных данных о природе нервного процесса вынудило Декарта представить его по образцу процесса кровообращения, знание о котором приобрело надежные опорные точки в опытном исследовании. Декарт полагал, что по движению сердца и крови как по первому и самому общему, что наблюдают в животных, можно легко судить и обо всем остальном.

Нервный импульс мыслился как нечто родственное - по составу и способу действия - процессу перемещения крови по сосудам: предполагалось, что наиболее легкие и подвижные частицы крови, отфильтровываясь от остальных, поднимаются согласно общим правилам механики к мозгу. Потоки этих частиц Декарт обозначил старинным термином «животные духи», вложив в него содержание, вполне соответствовавшее механической трактовке функций организма.

«То, что называю «духами», есть не что иное, как тела, не имеющие никакого другого свойства, кроме того, что они очень малы и движутся очень быстро» .

Хотя термин «рефлекс» у Декарта отсутствует, основные контуры этого понятия намечены достаточно отчетливо. Считая деятельность животных, в противоположность человеческой, машинообразной, отмечал И.П. Павлов , Декарт установил понятие рефлекса как основного акта нервной системы.

Рефлекс означает отражение. Под ним у Декарта разумелось отражение «животных духов» от мозга к мышцам по типу отражения светового луча.

Разделение рефлекса и принципа материальной обусловленности поведения

Переход к нейродинамике

Благодаря открытиям И.М. Сеченова наметился переход от психоморфологического понимания отношений между мозгом и психикой (согласно которому существуют корреляции между одним из участков мозга и одной из психических функций) к картине динамики нервных процессов: возбуждения и торможения.

Изучение нейродинамики коренным образом изменило представления о физиологической подоплеке психических процессов. Однако оно не могло преодолеть господствовавший веками дуалистический образ мысли, которому не было другой альтернативы кроме редукционизма (сведения психических процессов к физиологическим), неизбежно влекшего к эпифеноменализму (для которого психическое не более чем праздный эффект активности нервной ткани).

Как дуализм, так и редукционизм могли быть преодолены лишь при условии преобразования не только системы представлений о нейросубстрате психики, но и о самой психике как деятельности, которая опосредована этим субстратом (и превращается без него в витающую над организмом бестелесную сущность). Важнейшим достижением русской научной мысли стал переход к новой стратегии объяснения психофизиологических корреляций. смысл перехода определил отказ от установки на локализацию «нематериального» сознания в материальном веществе мозга и перевод анализа психофизиологической проблемы в принципиально новый план, а именно - в план исследования поведения целостного организма в природной и социальной «применительно к человеку» среде. Пионером такой переориентации и стал Сеченов .

Сигнальная функция

Дело Сеченова продолжил И.П. Павлов . В его пробах опоры на физиологическое учение о нейросубстрате с целью естественнонаучного и строго объективного объяснения психики имелось несколько направлений.

Отметим, по крайней мере, четыре:

а) обращение к нейродинамике процессов возбуждения и торможения;
б) трактовка временной связи, которая образуется в головном мозге при выработке условного рефлекса как субстрата ассоциации, - понятие, которое являлось основой самого мощного направления в психологии, успешно развивавшегося, как мы знаем, и до приобретения ею статуса самостоятельной науки;
в) обращение к связи коры больших полушарий с подкорковыми структурами при анализе сложнейших мотиваций, где невозможно отделить соматическое от психического ;
г) учение о сигнальных системах.

Павловское учение революционизировало нейронауку. Однако в трактовку природы сознания оно первоначально никаких инноваций не вносило.

Уникальность сигнала в том, что от интегрирует физическое (будучи нервным раздражителем, выступающем в особой, превращенной форме), биологическое (являясь сигналом для нервной системы организма) и психическое (выполняя присущую психике функцию различения условий действия и управления им). Именно в этом плане понятие о сигнальных системах, введенное Павловым, открывало новые подходы к психофизиологической проблеме.

Так, уже первая сигнальная система «двулика». В физиологическом плане «действительность сигнализируется почти исключительно только раздражениями и следами их в больших полушариях, непосредственно переходящими в специальные клетки зрительных, слуховых и других рецепторов организма» .

В психологическом же плане - «это то, что мы имеем в себе как впечатления, ощущения и представления от окружающей внешней среды» .

При переходе к человеку формируется вторая сигнальная система в виде речевых сигналов (слов). С ней психофизиологическая активность организма приобретает три «лика». Источником вторых сигналов служит не физическая среда, а знаковая система языка, заданная человеческому организму объективно, социальной средой его бытия. Вместе с тем в самом этом организме вторая сигнальная система оборачивается, говоря павловскими словами, работой все той же нервной ткани. Наконец, речевые знаки вводят в материю больших полушарий свою «душу» в виде неотчленимых от них значений - сгустков народной мысли. Таково было последнее слово Павлова.

Маковельский. Досократики. Казань, 1914 - 1919, ч. 1 - 3. С.207
Декарт Р. Избр. произв. М., 1950, с. 600.
«Кто отделил бы в безусловных рефлексах (инстинктах) филологическое соматическое от психического, т.е. от переживаний могучих эмоций голода, половых влечений, гнева и т.д.» (Павлов И.П. Полн. собр. соч. 2-е изд., М., 1951. Т. 2, кн. 2, с.335)
Павлов И.П. Полн. собр. соч. Т. 3, кн. 2, с.39
Павлов И.П. Полн. собр. соч. Т. 3, кн. 3, с.335
Там же

Мыслителей в разные времена волновало, каким образом материальное, физическое (головной мозг), может порождать идеальное, духовное (мысли, чувства, поезда и т.д.). Впоследствии этот вопрос, один из ключевых и традиционных для психофизиологии, получило название психофизиологической проблемы.

Психофизиологическая проблема - это проблема характера соотношения психической деятельности и деятельности ее головного мозга.

За время развития научного знания существовали различные подходы к ее решению. Сначала ее пытались решать как психофизическую проблему. При решении психофизической проблемы рассматривался вопрос включения души (сознания, мышления) в общую механику мироздания, ее связь с Богом, изобретение собственного места для психического (сознания, мышления) в целостной картине мира.

Так, Р. Декарт рассматривая душу и тело как две самостоятельные, независимые субстанции, стал родоначальником параллелизма (методологической позиции, отрицает взаимодействие психики и мозга).

Учение Декарта, выходит в объяснении сущего из наличия двух противоположных начал - материального и духовного, получило название дуализма Декарта. Подобных взглядов придерживались многие последователи Декарта. Например, в соответствии с представлениями Г. Лейбница, душа и тело действуют независимо и автоматически в силу своей внутренней строения, но действуют согласованно и гармонично, подобно пары точных часов, которые всегда показывают то же время .

Значительную роль в преодолении психофизиологического параллелизма сыграл И.М. Сеченов, который подчеркивал, что нельзя ни отождествлять психическое и физиологическое, ни разделять их. Сущность его психофизиологической концепции заключалась в том, что:

♦ психическое и физиологическое, нервное являются двумя различными по степени сложности деятельностями головного мозга

♦ внутренний, психический мир не может быть полностью сведен к его материальных, нервных основ;

♦ психическое и нервное имеют глубокое внутреннее родство;

♦ психическая деятельность и организация зависят от нервной деятельности и организации;

♦ психическое участвует в поведении как высший регулятор.

Определенным образом взгляды И.М. Сеченова получили развитие

в трудах И.П. Павлова, психофизиологическая концепция которого, объясняя физиологические основы психической деятельности, создавала условия для объяснения самой психической деятельности. Павлов считал, что поскольку физиологическая деятельность, лежащая в основе психики и предопределяет ее, полностью детерминированной и представляет собой отражение окружающего мира, постольку и психическая деятельность, зависит от своего физиологического фундамента, должна рассматриваться, как детерминирована внешним миром, но как несравненно сложнее .

Среди зарубежных психофизиологических концепций XX в., Связанные с решением психофизиологической проблемы, выделяются три основных направления: 1-й - дуалистические концепции, исходящие из принципиальной разнородности двух противоположностей - материи и духа; 2-й - концепции параллелизма, которые пытаются синтезировать материалистические и идеалистические подходы; 3-й - концепции, в которых выражаются идеи зависимости сознания от материальной организации человека .

Несколько концепций, которые имеют отношение к решению психофизиологической проблемы, были сформулированы в советской науке.

Поскольку сущность первой концепции можно кратко выразить в тезисе - "психическое является формой движения материи", она не оставляет места для категории идеального и субъективного, а потому, по сути снимая категорию психического, снимает и саму психофизиологическую проблему. Сущность второй заключалась в понимании соотношения психического и физиологического как низшего и высшего. Представители третьей определяли психическое, идеальное как качество определенного класса физиологических процессов, протекающих в головном мозге.

И последняя, четвертая концепция, в рамках которой психофизиологическая проблема решается наиболее полно, базируется на теории функциональной системы П.К. Анохина. По мнению целого ряда выдающихся ученых: Б.Ф. Ломова, В.Б. Швырковым, К.К. Платонова, Е.П. Ильина, К.В. Судакова и других, подход к решению проблемы соотношения психологии и физиологии стал возможным именно на основе теории функциональной системы и связан с изучением общих принципов целостной деятельности организма.

Основываясь на указанной концепции, можно сказать, что решение психофизиологической проблемы заключается в том, что соотношение психических и физиологических процессов рассматривается не с помощью прямого сопоставления, а через их сочетание в единую систему в которое осуществляется с помощью качественно своеобразных системных процессов. Таким образом, психическое и физиологическое выступают одно по отношению к другому именно как системные процессы .

Проблема соотношения психического и физиологического. Психофизиологическая проблема является одной из актуальных и не решённых проблем психологии. Учённые вряд ли в ближайшее время найдут взаимоотношение между психическим и физиологическими процессами.

Это проблема имеет особую распространенность в обсуждение в психологии,так как, если мы сможем установить связь между психическим и физиологическим мы сможем более эффективно лечить людей. Это можно сделать через нахождение психических феноменов которые не посредственно связанны с физиологическими процессами и нахождения такого предметной области в психологии, которая бы устанавливала связь между этими процессами.

На изучение "физиологических основ" психики, или "физиологических механизмов" психики, направлены усилия представителей многих дисциплин: медицины, физиологии, психофизиологии, нейропсихологии и др. На этот счет накоплен уже Монблан фактов, и их число продолжает умножаться. Однако и в наши дни продолжает Дискутироваться одна проблема, которая имеет не конкретно-научный, а методологический характер. В истории естествознания она получила название психофизической, а с конца XIX в. - психофизиологической проблемы. Эти два названия употребляются и сейчас как синонимы. Вы должны познакомиться с этой проблемой, потому что она имеет отношение к решению ряда фундаментальных методологических вопросов, таких как предмет психологии, способы научного объяснения в психологии, проблема редукционизма в психологии и др. Нужно сразу сказать, что до сих пор нет окончательного и общепринятого решения психофизиологической проблемы. Это связано с ее чрезвычайной сложностью. В чем суть этой проблемы? Формально она может быть выражена в виде вопроса: как соотносятся физиологические и психические процессы? На этот вопрос предлагалось два основных варианта решения. Первое получило название принципа психофизического взаимодействия. В наивной форме оно было изложено еще у Р. Декарта. Он считал, что в головном мозге имеется шишковидная железа, через которую душа воздействует на животных духов, а животные духи - на душу. Второе решение известно как принцип психофизического параллелизма. Суть его состоит в утверждении невозможности причинного взаимодействия между психическими и физиологическими процессами. На позициях психофизического параллелизма стояла психология сознания (В. Вундт), имевшая в качестве своего необходимого дополнения (дополнения, а не органической части) физиологическую психологию. Это была отрасль науки, занимавшаяся физиологическими процессами, которые сопровождают психические процессы, или сопутствуют им, но в которых психология не должна искать своих законов.

Итак, согласно принципу, или теории, психофизического воздействия физиологические процессы непосредственно влияют на психические, а психические - на физиологические. И действительно, казалось бы, фактов взаимодействия психических и физиологических процессов более чем достаточно. Приведу примеры очевидного влияния мозга на психику. Их сколько угодно: это любые нарушения психических процессов (памяти, мышления, речи) в результате мозговой патологии - мозговых травм, опухолей и др.; психические следствия различных фармакологических воздействий на мозг - алкоголя, наркотиков и др.; психические феномены (ощущения, образы воспоминаний, эмоциональные состояния), возникающие при непосредственном раздражении мозговых центров и т. п. Фактов, как будто свидетельствующих об обратных влияниях - психики на физиологические процессы, не меньше. Это прежде всего все произвольные движения (захотел - и поднял руку); психосоматические заболевания (язвы желудка, инфаркты); все психотерапевтические эффекты - излечение болезней в результате внушения, собственно психотерапии и т. п. Несмотря на кажущуюся очевидность фактов взаимодействия психических и физиологических процессов, теория воздействия наталкивается на серьезные возражения. Одно из них заключается в обращении к фундаментальному закону природы - закону сохранения количества энергии. В самом деле, если бы материальные процессы вызывались идеальной, психической, причиной, то это означало бы возникновение энергии из ничего. Наоборот, превращение материального процесса в психический (нематериальный) означало бы исчезновение энергии.

Теперь вернемся к основному вопросу: как же соотносятся физиологические и психические процессы? Из сказанного должно быть ясно, что названные процессы не могут ни взаимодействовать, ни прямо соотноситься друг с другом. Так, например, не может взаимодействовать красота человеческого тела с подробностями устройства и функционирования его внутренних органов. То, что выделяет скульптор и физиолог, - это разные стороны одного объекта, человеческого тела, которые обнаруживаются благодаря разным точкам зрения на него.

Вопросы к зачёту по психофизиологии.

Предмет и задачи психофизиологии

Разделы психофизиологии

Психофизиологическая проблема и варианты её решения

Теория функциональных систем Анохина П.К., схема организации поведенческого акта (этапы)

Метод электроэнцефалографии: ритмы ЭЭГ, их частотные характеристики, функциональное значение, связь с патологическими процессами

Клинический и статистический методы анализа ЭЭГ. Спектральный анализ, когерентность.

Томографические методы: КТ, МРТ, ПЭТ

Метод вызванных потенциалов

Методы анализа ритма сердца: ЭКГ, индекс напряжения Баевского

Методы изучения сосудистых реакций: артериальное давление, плетизмография.

Электрическая активность кожи (кожно-гальваническая реакция)

Электромиография

Электроокулография

Исследование дыхания

Полиграфическая регистрация физиологических показателей (полисомнография, детекция лжи).

Биологическая обратная связь

Подходы к определению функциональных состояний. Понятие об оптимальном ФС, роль ретикулярной формации

Стадии сна, их отличие по ЭЭГ, вегетативным показателям, психической активности

Стресс. Учение Г. Селье об общем адаптационном синдроме (ОАС). Нейрогуморальные процессы во время стресса.

Теории сознания, механизмы осознания стимулов

Ответы к зачёту по психофизиологии.

Предмет и задачи психофизиологии.

Психофизиология (психологическая физиология) - научная дисциплина, возникшая на стыке психологии и физиологии, предметом ее изучения являются физиологические основы психической деятельности и поведения человека. Это наука о связи Ψ-х переживаний с физиологическими процессами, лежащими в основе этих переживаний, изучает поведение и внутренний мир человека ч/з призму физиологических изменений. Современная психофизиология как наука о физиологических основах психической деятельности и поведения, представляет собой область знания, которая объединяет физиологическую психологию, физиологию ВНД, "нормальную" нейропсихологию и системную психофизиологию. Взятая в полном объеме своих задач психофизиология включает три относительно самостоятельных части: общую, возрастную и дифференциальную психофизиологию. Каждая из них имеет собственный предмет изучения, задачи и методические приемы.

Предметом психофизиологии, как подчеркивал А.Р. Лурия, служит поведение человека или животного. При этом поведение оказывается независимой переменной, тогда как зависимой переменной являются физиологические процессы. По Лурии, психофизиология - это физиология целостных форм психической деятельности, она возникла в результате необходимости объяснить психические явления с помощью физиологических процессов, и поэтому в ней сопоставляются сложные формы поведенческих характеристик человека с физиологическими процессами разной степени сложности. Предмет общей психофизиологии - физиологические основы (корреляты, механизмы, закономерности) психической деятельности и поведения человека. Общая психофизиология изучает физиологические основы познавательных процессов (когнитивная психофизиология), эмоционально-потребностной сферы человека и функциональных состояний.

Задачей психофизиологии является анализ целостных форм Ψ-ой деят-ти.

Главная задача - причинное объяснение психических явлений путем раскрытия лежащих в их основе нейрофизиологических механизмов.

2. Разделы психофизиологии.

Разделы или прикладные области психофизиологии: клиническая психофизиология, педагогическая психофизиология, социальная психофизиология, эргономическая психофизиология, экологическая психофизиология, онтогенетическая психофизиология, психофизиология диагностики и компенсации когнитивных нарушений, психофизиология алкоголизма и наркомании.

Основные направления теоретической психофизиологии: психофизиологические механизмы кодирования и декодирования информации; психофизиология восприятия; психофизиология внимания; психофизиология памяти и научения; психофизиология движений и управления вегетативными реакциями; психофизиология воли; психофизиология мышления и речи; психофизиология эмоций; психофизиология функциональных состояний, стресса, сна; дифференциальная психофизиология; психофизиология тревожности, агрессивности, депрессии; системная психофизиология; психофизиология сознания и его измененных состояний; возрастная психофизиология.

3. Психофизиологическая проблема и варианты её решения.

Психофизиологическая проблема - проблема соотношения между психическими и нервными процессами в конкретном организме (теле), составляет основное содержание предмета психофизиологии. Первое решение этой проблемы можно обозначить как психофизиологический параллелизм. Суть его заключается в противопоставлении независимо существующих психики и мозга (души и тела). В соответствии с этим подходом психика и мозг признаются как независимые явления, не связанные между собой причинно-следственными отношениями.

В то же время наряду с параллелизмом сформировались еще два подхода к решению психофизиологической проблемы: психофизиологическая идентичность и психофизиологическое взаимодействие. Первое представляет собой вариант крайнего физиологического редукционизма, при котором психическое, утрачивая свою сущность, полностью отождествляется с физиологическим. Примером такого подхода служит известное выражение: «Мозг вырабатывает мысль, как печень - желчь».

Психофизиологическое взаимодействие представляет собой вариант паллиативного, т.е. частичного решения проблемы. Предполагая, что психическое и физиологическое имеют разные сущности, этот подход допускает определенную степень взаимодействия и взаимовлияния.

Несмотря на многие достижения психофизиологии, особенно в последние десятилетия, психофизиологический параллелизм как система взглядов не ушел в прошлое. Известно, что выдающиеся физиологи XX века Шерингтон, Эдриан, Пенфилд, Экклс придерживались дуалистического решения психофизиологической проблемы. Целью психофизиологического исследования, по их мнению, должно быть выявление закономерностей параллельности протекания психических и физиологических процессов.

Исследователи не оставляют попыток проникнуть в суть проблемы, предлагая иногда очень необычные варианты решения. Например, такие выдающиеся физиологи как Экллс и Барт считают, что мозг не «продуцирует дух», но «обнаруживает его». Получаемая органами чувств информация «материализуется» в химические субстанции и изменения в состоянии нейронов, которые физически накапливают символические значения чувственных ощущений. Так происходит взаимодействие внешней материальной реальности с духовным субстратом мозга. При этом возникают новые вопросы: что является «носителем» духа вне мозга, с помощью каких рецепторов воспринимается организмом человека внешний «дух» и т.д.

Современные варианты решения психофизиологической проблемы можно систематизировать следующим образом:

1. Психическое тождественно физиологическому, представляя собой не что иное, как физиологическую деятельность мозга. В настоящее время эта точка зрения формулируется как тождественность психического не любой физиологической деятельности, но только процессам высшей нервной деятельности. В этой логике психическое выступает как особая сторона, свойство физиологических процессов мозга или процессов высшей нервной деятельности

2. Психическое - это особый (высший) класс или вид нервных процессов, обладающий свойствами, не присущими всем остальным процессам в нервной системе, в том числе процессам ВНД. Психическое - это такие особые (психонервные) процессы, которые связаны с отражением объективной реальности и отличаются субъективным компонентом (наличием внутренних образов и их переживанием).

3. Психическое, хотя и обусловлено физиологической (высшей нервной) деятельностью мозга, тем не менее НЕ ТОЖДЕСТВЕННО ей. Психическое не сводимо к физиологическому как идеальное к материальному или как социальное к биологическому.

Ни одно из приведенных решений не получило общего признания, и работа в этом направлении продолжается. Наиболее существенные изменения в логике анализа проблемы "мозг - психика" повлекло за собой внедрение в психофизиологию системного подхода.

Психофизиологическая проблема – философский и психологический вопрос об отношении психики (психических явлений) к телу (физиологическим явлениям)

1. Дуализм - психика и тело существую разобщенно и раздельно (также должны изучаться). В рамках дуализма разрабатывались две противоположные точки зрения:

а) интеракционизм – психика и тело непосредственно влияют друг на друга;

б) психофизический параллелизм – психические и физиологические процессы протекают параллельно друг другу, но при этом не взаимодействую и не могут взаимодействовать.

2. Монизм :

а) материалистический монизм – существует только тело (как его вариант - эпифеноменализм – психические процессы являются несущественными побочными продуктами ВНД и никакого влияния не оказывают на мозг и поведение. Правда формально не отрицается, что психические процессы могут выполнять роль «субъективной замочной скважины», то есть использоваться как источник информации для исследования того, что происходит в мозге);

б) идеалистический монизм – реальна психика, а телесная активность только

феномен психики.

3. Существует теория двойного языка - физические и психические процессы (наука о них) это два разных языка представления одного и того же феномена.

Рассматривая вопросы взаи­мосвязи психики и мозга, мы не можем не познакомиться с так называемой психо­физиологической проблемой.

Говоря о естественнонаучных основах психики, мы сегодня не сомневаемся в том, что между психикой и мозгом существует определенная взаимосвязь. Од­нако и в наши дни продолжает обсуждаться проблема, известная с конца XIX в. как психофизиологическая. Она является самостоятельной проблемой психоло­гии и носит не конкретно-научный, а методологический характер. Она имеет от­ношение к решению ряда фундаментальных методологических вопросов, таких как предмет психологии, способы научного объяснения в психологии и др.

В чем суть этой проблемы? Формально она может быть выражена в виде вопро­са: как соотносятся физиологические и психические процессы? На данный вопрос есть два основных ответа. Первый в наивной форме был изложен Р. Декартом, считавшим, что в головном мозге имеется шишковидная железа, через которую душа воздействует на животных духов, а животные духи на душу. Или, другими словами, психическое и физиологическое находятся в постоянном взаимодей­ствии и оказывают влияние друг на друга. Подобный подход получил название принципа психофизиологического взаимодействия.

Второе решение известно как принцип психофизиологического параллелизма. Суть его состоит в утверждении невозможности причинного взаимодействия меж­ду психическими и физиологическими процессами.

На первый взгляд истинность первого подхода, заключающегося в утвержде­нии психофизиологического взаимодействия, не вызывает сомнения. Мы можем привести множество примеров воздействия физиологических процессов мозга на психику и психики на физиологию. Все же, несмотря на очевидность фактов психо­физиологического взаимодействия, существует ряд серьезных возражений про­тив этого подхода. Одно из них заключается в отрицании фундаментального зако­на природы - закона сохранения энергии. Если бы материальные процессы, какими являются физиологические процессы, вызывались психической (идеальной) при­чиной, то это означало бы возникновение энергии из ничего, поскольку психиче­ское не является материальным. С другой стороны, если бы физиологические (ма­териальные) процессы порождали психические явления, то мы столкнулись бы с абсурдом другого рода - энергия исчезает.

Конечно, на это можно возразить, что закон сохранения энергии не совсем кор­ректен, но в природе мы вряд ли найдем другие примеры нарушения этого закона. Можно говорить о существовании специфической «психической» энергии, но в этом случае снова необходимо дать объяснение механизмам превращения материаль­ной энергии в некую «нематериальную». И наконец, можно говорить о том, что все психические явления материальны по своей сути, т. е. являются физиологи­ческими процессами. Тогда процесс взаимодействия души и тела есть процесс вза­имодействия материального с материальным. Но в этом случае можно договорить­ся до полного абсурда. Например, если я поднял руку, то это есть акт сознания и одновременно мозговой физиологический процесс. Если я после этого захочу ею ударить кого-либо (например, своего собеседника), то этот процесс может перей­ти в моторные центры. Однако если нравственные соображения заставят меня воз­держаться от этого, то это означает, что нравственные соображения - это тоже материальный процесс.

Вместе с тем, несмотря на все рассуждения, приведенные в качестве доказатель­ства материальной природы психического, необходимо согласиться с существова­нием двух явлений - субъективных (прежде всего фактов сознания) и объектив­ных (биохимических, электрических и других явлений в мозге человека). Вполне естественно было бы предположить, что эти явления соответствуют друг другу. Но если мы соглашаемся с этими утверждениями, то мы переходим на сторону другого принципа - принципа психофизиологического параллелизма, утвержда­ющего о невозможности взаимодействия идеальных и материальных процессов.

Следует отметить, что существует несколько течений параллелизма. Это дуа­листический параллелизм, исходящий из признания самостоятельной сущности духовного и материального начала, и монистический параллелизм, который ви­дит все психические и физиологические явления как две стороны одного процес­са. Главное, что их объединяет, - это утверждение, что психические и физиологи­ческие процессы протекают параллельно и независимо друг от друга. То, что про­исходит в сознании, соответствует тому, что происходит в мозге, и наоборот, но эти процессы не зависят друг от друга.

Мы могли бы согласиться с данным утверждением, если бы рассуждения в дан­ном направлении постоянно не закапчивались отрицанием существования психиче­ского. Например, независимый от психического мозговой процесс чаще всего за­пускается толчком извне: внешняя энергия (световые лучи, звуковые волны и т.д.) трансформируется в физиологический процесс, который преобразуется в проводящих путях и центрах, принимает форму реакций, действий, поведенчес­ких актов. Наряду с этим, никак не влияя на него, развертываются события в со­знательном плане - образы, желания, намерения. При этом психический процесс никак не влияет на физиологические процессы, в том числе и поведенческие реак­ции. Следовательно, если физиологический процесс не зависит от психического, то всю жизнедеятельность человека можно описать в понятиях физиологии. В этом случае психика становится эпифеноменом - побочным явлением.

Таким образом, оба рассматриваемых нами подхода оказываются не в состоя­нии решить психофизиологическую проблему. Поэтому единого методологиче­ского подхода к исследованию проблем психологии не существует. С каких пози­ций будем исходить мы, рассматривая психические явления?

Из вышеизложенного следует, что существует тесная связь между психиче­скими и физиологическими процессами. Поэтому, рассматривая психические яв­ления, мы будем всегда помнить о том, что они находятся в тесном взаимодей­ствии с физиологическими процессами, что они, вероятнее всего, обусловливают друг друга. При этом мозг человека является тем материальным «субстратом», который обеспечивает возможность функционирования психических явлений и процессов. Поэтому психические и физиологические процессы взаимосвязаны и взаимообусловливают поведение человека.